Алексей Бергман - Запомни - все обман![СИ]

Кронхам внезапно и резко оттолкнулся от скалы, и… выпустил веревку.

«Какую же тайну ты хранишь? — глядя на улетающего в бездну соперника, подумал легис. Кронхаму было достаточно лишь взять Зафса за руку — спастись.

Но он предпочел смерть ментальному контакту через прикосновение сына колдуньи. От телепатического проникновения Кронхама защищал каменный браслет, от тактильного ментального восприятия не защитит ничто. Любовник принцессы простился с жизнью ради спасения какой–то тайны, сокрытой в нем. Как когда–то отказался от обряда Открытия Чувств с любимой женщиной.

«Узнать бы, что ты так оберегал, дурачок? — глядя на бушующий поток, подумал легис. — А почему, собственно «оберегал»? Оберегаешь, Кронхам! — Далеко внизу, на самом выходе из ущелья, среди волн колыхалась голова соперника! — Везучий, сволочь. Умудрился оттолкнуться и вылететь на середину потока», — ухмыльнулся Зафс и отошел от обрыва.

Максом нес Кавалера на руках до самого замка, до гостевых покоев четырех «паломников». Зафсу показалось, что парень дико устал, поддерживая лекарскими силами Омуа жизнь в разведчике, но когда протянул руки, чтобы перенять ношу — бойцовый мускулистый кот, не легонькая диванная киска! — юноша повел плечами, отстранился, не отдал.

Кавалер, очень похожий на обвисшую пустую шкуру, безжизненно болтал лапами в воздухе. Голову кота Максом пристроил на локте, иногда, на ходу тихонько дул в нос зверька, заставляя того дышать.

Наблюдая эту картину, легис начинал жалеть, что не выпустил по Кронхаму стрелы! На паже, отправившемся вслед за конными придворными на выручку фаворита, не было охранного камня: Зафс знал, что славно побитого о камни Кронхама вытащили из реки и повезли к дворцовому знахарю.

Даяна была очень благодарна Зафсу за проявленное великодушие. Шагая рядом, герцогиня старалась успокоить сына: «Зафс, только на моей памяти Кавалер уже трижды был на грани смерти. Он крепкий кот, сынок, он выдержит, у кошек, если верить поговоркам — девять жизней!»

Вокруг Максома вилась Верлена. Поглаживая голову зверька, она шептала что–то ему в ухо, подбадривала, умоляла не сдаваться. Зафс тоже сосредотачивался на стремлении облегчить боль, делился силой и любовью с раненым другом; когда процессия подошла к небольшой дверце в мощной укрепленной стене замка, выходящей на луг со стороны ущелья, Варнаа заметил сидевшего на корточках сухощавого мужчину. Мужчина как будто подремывал, дожидаясь кого–то. Его спина упиралась о теплые стеновые камни…

Перед мысленным взором легиса пробежал гибкий и стремительный степной волк…

«Кочевник! — тут же вспомнил Зафс. Тот самый, что семь лет назад вышел на поединок против «брата» герцогини. Тот самый, что когда–то стал самым грозным соперником легиса! Кочевник — чьим тотемным знаком был умный хищник степной волк, умел входить в активный боевой транс, уподобляться опасному и хитрому зверю… — Ты ждешь меня?» — мысленно спросил волка–человека легис.

Бывший противник Зафса не умел вести ментальный разговор. Он лишь отправил легису приветствие, составил мысленное ощущение: «Ты сейчас занят, могучий благородный воин. Я подожду, я скоро буду нужен…»

Увлекаемый Верленой Зафс оглянулся, кивнул искусному бойцу.

Когда кота принесли в общую гостевую комнату братьев–омуа, Кавалер сделал попытку подняться, но зашатался… Не смог дойти до миски с молоком, принесенной, шмыгающим носом Бабусом. Зафс осторожно подставил чашку к самой морде Кавалера. «Ты выкарабкаешься, дружище! Ты нам еще нужен, Кавалер, куда мы без тебя?!»

Через час, после короткого ужина с герцогом, Даяна и гости собрались в том же зале. Омуа глядели на ее сына со скрытой надеждой и нетерпением: легис так и не дал им твердого ответа. Посланник Харвон заговорил:

— Зафс, что ты намерен делать?

Легис тонко усмехнулся. Омуа оставили за ним право решать — в какой степени он намерен выступить против братьев. Они не собираются произносить вслух страшные слова: уничтожение, война. Как будто корабль, повесивший экран над их планетой, исчезнет сам собой, без применения насилия.

Вчерашней ночью, побывав на базе, Зафс не только изготовил транквилизатор для Верлены. Легис воспользовался кодом «обязательного содействия полицейской операции» и, путая следы через бакены межгалактической связи, подключился к информационным полям ближайших цивилизованных планет. Теперь он знал, где может находиться нужный ему брат. И знал, что будет делать. Но, не отвечая на поставленный вопрос, продолжая испытывать терпение омуа, легис обратился к матери:

— Мама, ты помнишь Говида Кырбала?

— Конечно. — Как Даяна могла забыть единственного, кроме Зафса легиса, знакомого ей лично! Двадцать восемь лет назад на фантастически дорогом корабле из кораллопласта, он вывез, в ы к р а л беременную жену посла Конфедерации с Песочницы.

— Я обращусь к нему.

Намерение Зафса искать союзника для борьбы с легисами, среди самих же легисов, поразило всех!

— Ты хорошо подумал, Зафс? — взволнованно напрягся Харвон.

— Более чем, — кивнул легис. — Я ничего не знаю о техническом преимуществе братьев из второй параллели, подсылать к ним шпионов, я думаю — бессмысленно. Начинать и г р у в потемках — откровенное самоубийство. Меня объявят безусловно враждебным и успеют трижды обезвредить, прежде чем я чего–то достигну. Парализующие лучи, пущенные из снайперской винтовки, способны обездвижить любого телепата. Я не успею получить телепатического предупреждения, если снайпер будет слишком далеко.

Омуа согласно кивнули головами. Зафс продолжил:

— Почему я выбрал именно Кырбала?.. Отвечу. При взрыве Каррины мне открылись все тайные хранилища памяти отца. Я знаю — все, что он скрывал от каждого из братьев. Мне есть, что предложить Кырбалу.

— Ты предложишь ему что–то…, — с осторожным недоверием заговорил Харвон, — на столько важное, что он пойдет против братьев?

Зафс чуть наклонил голову, грустно посмотрел на руки, заметно поцарапанные на обрыве над рекой… Поднял лицо, ответил:

— Теперь я знаю, что может заставить мужчину изменить… Я жил на Земле. Среди людей. Я понял — отец напрасно просил нас исключать эмоции из логических построений. При правильном использовании, чувства — страшное оружие!

Даяна, недавно рассуждавшая о тех же категориях, во все глаза смотрела на сына. Легис только что признал главенство эмоций над рассудком?! она не ослышалась?!

«Ты не ослышалась, мама, — пришел спокойный ответ сына. — Но поняла не точно. Я слишком многое испытал. Слишком многое понял. Стал слишком ч е л о в е к о м.